Берлинский музыкант Уве Цан (Uwe Zahn, проект Arovane) произвёл на меня очень странное впечатление. Высокий и худой человек в вязанной шапке, похожей на панаму. Из под панамы блестят очки с огромными глазами. Кажется, что он тебя этими глазами мягко ощупывает. Он похож на то ли на рыбу-карпа, то ли на тушканчика, - решил я.
Уве очень неброский и скромный тип, но, с другой стороны, робким и нерешительным я бы его не назвал. Объясняя мне, как доехать до его остановки U-Bahn-а (U-Bahn - это гибрид метро, трамвая и электрички), Уве повторил три раза, где именно я должен делать пересадку. Я попытался сообщить ему, что знаю более короткий путь, но Уве, совершенно не теряя присутствия духа, не сердясь и не меняя интонации, увещевал меня: «Андрей, пожалуйста, не волнуйся, повторяю ещё раз, ты доезжаешь до Александерплатц...». Я понял, что этого человека невозможно вывести из себя, попав к нему в пуховые рукавицы, ты поедешь так, как он тебе советует. И я, разумеется, поехал более длинным путём.
Уве Цан родился в крошечном городке Хамельне. Музыкальными экспериментами занимается с 15 лет - то есть с начала 80-х. Тогда он записывал на кассетный магнитофон звуки бойлера, стоявшего в подвале дома. Очень скоро мальчик выяснил, что монотонное бурчание железной машины куда менее интересно, чем эхо, которое в каждом углу подвала было своим. Уве пришёл к выводу, что эхо куда важнее для музыки, чем источник звука. Его следующим источником звука стал орган фирмы Casio, купленный родителями. Но Уве хотелось видоизменять звуки, которые он научился извлекать из предметов домашнего обихода, семплера же у него тогда не было, о чём он - не без некоторой самоиронии - до сих пор жалеет. По настоянию родителей он изучал кларнет. Уже будучи студентом, он купил себе аналоговый синтезатор.
За свою жизнь Уве сменил много мест жительства. Некоторое время он обитал в Мюнхене, где был одним из участников проекта «Six And More». Эта группа с неопределённым составом участников собиралась для коллективных - большей частью электронных - импровизаций, которые претендовали на серьёзность и академичность. Но часто оказывались в разной степени оголтелым нойзом.
Десять лет назад Уве Цан переехал из Мюнхена в Берлин. Город показался ему довольно враждебным и неуютным. Уве ходил на хардкор и джангл-рэйвы, танцевал под барабанобас и даже записал несколько драм-н-бэйсс треков.
Накупив гору студийного оборудования, он, наконец, оборудовал и собственную студию. В середине 90-х его музыка радикально затормозилась и избавилась от последних пережитков хардкора, нойза и всякого distortion-а. Музыка эта по-прежнему существовала только в виде магнитофонных кассет, одна из этих кассет попала в руки хозяину лейбла DIN, и тот решил тут же выпустить недолгоиграющую грампластинку. Это был 1997-ой год. Последовала масса грампластинок и два долгоиграющих альбома. Плюс куча ремиксов. Сейчас треки Arovane присутствуют на массе сборников с новой более-менее заторможенной электронной музыкой.
Как я мог убедиться, почитав рецензии на продукцию Уве Цана, появление записей его проекта Arovane - очень важное событие в культурной жизни Берлина. Долгое время единственным, чем был известен миру Берлин, была продукция лейбла Basic Channel. Проект Arovane, так сказать, прорвал блокаду.
Уве согласился, что к его музыке применимы такие слова как «техно» и «эмбиент», если кому-то так уж хочется их применить. «Конечно, это совсем не танцевальное техно, но глядя на вещи широко, я должен согласиться, что моя музыка - это машинная музыка. Она построена на повторениях отдельных элементов, для неё очень важен ритмический скелет. Это, определённо, техно в широком смысле слова».
Но, по-моему, такие слова как «романтизм» и «утопия» к ней тоже прекрасно подходят.
«Конечно».
Как устроена твоя музыка? Как ты над ней работаешь?
«Что ты имеешь в виду? Как конкретно возникает трек? Сначала я ищу ритм, бит. Потом на него накладываю разные звуки. Мне очень важны мелодии, поэтому какая-то вещь может начаться и с мелодии. Но на самом деле самое главное не это... а то, какие я звуки накладываю, как их обрабатываю, почему оставляю на своих местах...»
Да. Как и почему? - спрашиваю я.
«Трудно сказать. Процесс построения музыки - очень интуитивный. Я всё оцениваю на слух, я использую только hardware, никаких программ, никаких компьютеров, никаких экранов, мышей и клавиатур. Я много экспериментирую со звуком, никаких заведомо выигрышных сочетаний звуков мне не известно. Разумеется, я не использую стандартных звуков или пресетов моих синтезаторов. Я варьирую все параметры, какие только можно».
Уве, твоё роскошное оборудование, без сомнения стоит немалых денег, и куплено оно, очевидно, не на доходы от продажи музыки...
«Нет, в качестве музыканта я ничего не зарабатываю, - улыбается мой собеседник, - в качестве музыканта я только трачу».
А кто ты в той жизни за окном?
«Я воспитатель. Я работаю в реабилитационном центре, куда попадают люди перенёсшем тяжёлые травмы».
Меня это обстоятельство ужасно заинтересовало, и Уве мне рассказал, что после травм мозга человек забывает некоторые вещи, при этом оставаясь совершенно полноценным. Кого-то надо учить говорить, кого-то - есть ложкой из тарелки, некоторых надо учить ходить, других - покупать продукты в магазине. Уве имеет специальное образование и вот уже 15 лет занимается преподаванием того, что нормальные люди умеют с детства.
Когда же ты успеваешь заниматься музыкой?
«Я работаю половину недели. Вот через два часа у меня начинается смена. Но когда я не хожу на службу, я записываю музыку».
Тебе не надоела твоя профессия? Это всё-таки очень тяжёлое дело - быть воспитателем взрослых людей?
«Да, моя работа не из лёгких, мне очень важно постоянно контролировать себя, не терять самообладание и не впадать в отчаяние - хотя поводов находится предостаточно. Но в случае успеха терапии я бываю искренно рад. Я зарабатываю этим деньги, но эта работа значительно больше, чем зарабатывание денег. Я могу людям помочь, и это для меня очень важно».
И тут в моей голове раздался щелчок. Уве, - сказал я, - мне вдруг стало понятно, почему ты делаешь именно такую музыку и почему ты производишь на меня такое лечебно-успокоительное впечатление. Снежинки в душе тают... Ты - терапевт и воспитатель высокого класса, и музыка твоя тоже такая же. Она с одной стороны человечная и мягкая, с другой - довольно определённая и строгая, лучше меня самого знающая, что мне надо.
Уве засмеялся: «Ты в самом деле так думаешь? Но тогда всем моим коллегам она должна быть симпатична и понятна. Мои коллеги же находят эту ситуацию забавной - один их них делает дома какую-то музыку, но сама музыка оставляет их совершенно равнодушными».
14.09.2009, 13:35
Arovane
