Трансильвания беспокоит / Школа кадавров

[Каспар Хаузер]

Гарик Осипов / Граф Хортица

YouTube

YouTube

Не так давно, читая воспоминания какого-то очередного рокера-интеллигента, про то, «как тяжело им жилось при Советской Власти», я поразился пафосному заявлению о том, что его мировоззрение было сформировано передачей «Рок-посев», выходившей в те времена в эфире Би-Би-Си. Вел эту передачу некий аляповатый радиодиджей Сева Новгородцев, затесавшийся среди тамошней эмигрантской публики. Я начал было иронизировать над тем, что какой-то ди-джей может формировать мировоззрение человека, и как из этого вырастает инфантильный рус-рокер. Но тут же осекся. Ибо понял, что ведь и мое мировоззрение было сформировано примерно так же.

На просторах Советского Союза, уверен, найдется ещё немало людей, которые с удовольствием признаются вам, что их мировоззрение сформировано одной радиопередачей, выходившей во второй половине 90-х годов раз в неделю в ночном эфире несуществующего уже давно «Радио 101». «Трансильвания беспокоит» - это не просто «культовая передача». «Трансильвания беспокоит» - это как секретный пароль, отличающий своих от чужих, понимающих от непонимающих. Никто, конечно, не считал людей, припадавших по ночам к приемнику, дабы услышать великолепный баритон ведущего Графа Хортицы, но судя по тому, что они регулярно попадаются в самых неожиданных местах, их было очень немало.

Свое первое знакомство с радиопередачей «Трансильвания беспокоит» я помню очень хорошо. На последних «рекламных» страницах какой-то книжонки дугинского издательства было своеобразное объявление, приглашающего послушать эту передачу в ночном эфире «Радио 101». Включив радиоприемник в означенное время, я на целый час погрузился в удивительный мир, созданный стараниями Графа Хортицы. И «заболел». С того самого дня Хортица стал моим кумиром.

Это была музыкальная передача. Но не только. Хортица ставил удивительную музыку и щедро разбавлял её своими комментариями, которые часто не имели к этим песням никакого особого отношения. Иногда он зачитывал куски художественных произведений, статей из старых советских газет и журналов и многое другое. Передачу перебивали включения из старых советских фильмов и породистые голоса актеров старой школы добавляли удивительного очарования и многозначительно оттеняли смыслы сказанного радиоведущим. Все это было совершенно неразделимо, я не знаю ни одного меломана, который бы после записи передачи вырезал бы оттуда все кроме самих песен, как это делают обычно. Нет, каждый выпуск «Трансильвании» - это цельное произведение, где комментарии ведущего, песни, все вставки и даже заставки ценны и представляют собой художественное совершенство.

При этом, передача никогда не скатывалась в театральный спектакль, в радиопостановку. Нет, это совершенство достигалось именно и только в жанре радиопередачи. Несмотря на ретро-подборку, все это было очень актуально и направленно на самое острие времени. Едва ли эти передачи будут полностью понятны тем, кто не жил в то время, хотя и для историков и меломанов будущего они, безусловно, останутся кладом. Впрочем, обо всем по порядку.

Суровые времена

Это были 90-е годы. Время, которое уже стало забываться. Ощущения от 90-х уже почти погребены под бесконечными спорами про это время, точно также в 90-х уже никто не помнил про «перестройку», а в «перестройку» все основательно позабыли про «застой». Люди склонны очень быстро поддаваться словам и забывать про саму суть предшествовавшей эпохи. «Лихие» девяностые или «время надежд», ни один из этих ярлыков не отражает те времена, не раскрывает их суть даже отчасти.

«Время надежд», циничный лозунг списанных в утиль истории идеологов «реформ», которые подобны крысам, что переходят в наступление, будучи загнанными в угол, нам совершенно понятен. Это время их надежд, да и только. Но и «лихие девяностые» - это совсем не то, что чувствуем мы, когда вспоминаем это омерзительное время. «Подлые девяностые», «гнусные девяностые», позорные девяностые», пожалуй, сошли бы куда лучше для описания той эпохи.

Надежды и вправду не было, равно как и всего прочего. Не было истории, не было культуры, не было государства и не было народа. Нам не оставили даже обломков своей страны, каждый обломок был приватизирован, все ошметки собирались и продавались на металлолом. В цехах заводов были склады по хранению китайского шмотья, профессора классической филологии приторговывали ситцем и просроченным шоколадом на барахолках, а в домах пионеров копошились харизматические секты. Россия 90-х – это киберпанковский мир-катастрофа, который наступил без всякой ядерной войны. В Кремле – оккупационное правительство, какие-то совершенно чуждые нормальному человеческому генотипу персонажи-монстры из романов Лавкрафта, открыто издевающиеся над людьми с экранов телевизора, либеральные идеологи, поощряющие воров, журналисты, называющие этих мародеров «солью земли».

И самое ужасное, что отсутствовала культура как таковая. Иногда на ТВ проникали старые советские фильмы, непременно с глумливыми постмодернистскими комментариями. Иногда безголосые придурковатые «звезды», подхихикивая, устраивали очередные «Старые песни о главном». А культура куда-то ушла. Старые самиздатовские диссидентские «фиги в кармане» культурой сделать не удалось. Булгаков, лезущий из всех дыр, давно уже вызывал только тошноту. Подборка всяческих космополитов-пастернаков, от Набокова до Бродского, национальной культурой быть никак не могла, ведь все они всю жизнь свою стремились к прямо противоположному.

Для поколения 76-82 это были чудовищные времена. Культура нашего детства высмеивалась и всячески поносилась, а другого у нас не было. Это было тоскливо, очень тоскливо. Русским для молодежи тогда мог быть только рок и многие мои сверстники, хоть и называют себя патриотами и ненавидят 90-е не меньше меня, до сих пор не отошли от котельной «романтики» советских малообразованных отщепенцев. Они так и не обрели никакой иной культуры, слушают «русский рок», тренькают на гитарках, и их мир наполнен убогими штампами ущербных субкультур.

Даже те из нас, кто «сопротивлялся» и голосовал за КПРФ, вынужден был идти по этой колее и жить без культуры. Советская культура воспринимались комично. Представления о ней огранивались «любимыми народом» кинокомедиями и официозом. Комедии искренне любили, особенно рязановские, над официозом потешались. Уже в 90-х взгляд на советскую культуру не особо отличался от того, как рисовали СССР в голливудских фильмах времен холодной войны. Какие-то казаки, фильмы про колхозы, соцреализм, Большой театр. Все.

Луч света

Именно на этом фоне и появилась передача «Трансильвания беспокоит» и Граф Хортица. Кто это такой? Георгий Сельевич Осипов, запорожец с албанскими корнями. Черноволосый высоченный провинциальный коллекционер музыки. Ещё в советское время он знал про музыку ХХ века все. Чтобы получать заграничные пластинки, он даже спелся с диссидентами, от общения с которыми у него остались тетрадки с записями Михаила Гефтера и Глеба Павловского.

Не гнушался в советские времена ни спекулировать дисками, ни подрабатывать лабухом в запорожских ресторанах. Такие люди были в любом советском городке. Они записывали музыку на бобины по 5 рублей за сторону и служили форточкой в западный мир для всех «продвинутых» советских людей. Через них тонкой струйкой по СССР растекалась музыка, глянцевые журнальчики, книжки на английском и прочая «идеологическая зараза». Гарик Осипов был именно таким.

Но именно он в 90-х сумел открыть для нас и другую форточку. Малюсенькую форточку, глазок в советскую культуру, казалось, уже окончательно утраченную и погребенную под говорильней культурологов и пошлостью эстрадных артистов. На час, пока шла передача, мы приобщались к абсолютно другому миру. К миру и культуре, в которой мы должны были бы жить, если бы не произошедший катаклизм, превративший цивилизованных советских людей в читающих пелевинскую отрыжку дикарей.

Передача быстро вышла за рамки сугубо музыкальной, а затем и культурной. Граф Хортица говорил от лица всей Советской Цивилизации. На ее закате вдруг появилась скромная радиопередача, отразившая дух уходящей культуры настолько пронзительно и совершенно, что мигом развеивалась вся глупость и ложь, которую нагородили дегенераты за десять лет горбачевской перестройки и ельцинских реформ, и великая Советская цивилизация представала в своей ослепительной мощи и красе. Да не просто советская, а цивилизация Варшавского Договора.

Нам было куда сложнее, чем засыпанным перхотью диссидентам в СССР. У тех была куча «вражьих голосов» и поддержка «свободного мира». А у нас была только «Трансивальния» – один час один раз в неделю. Но этого часа хватало на то, чтобы быть Человеком всю неделю до следующей передачи, чтобы с настоящим благородным презрением представителей несравненно более высокой цивилизации смотреть на копошащихся в грязи обезьян, в которых превратилась огромная часть населения, предавшая и забывшая свою собственную культуру. И было достаточно, чтобы научиться отличать от этой массы тех немногих, что сумели сохранить свое достоинство.

И главное – «Трансильвания» задавала эстетические критерии. Вооружившись «Трансильванией», ты быстро отличал фальшь и мошенничество от истинных вещей. Тебя уже не могли обмануть думские клоуны, рядящиеся в одежды коммунистов, чтобы ты за них отдал свой голос. Тебя уже не могли обмануть сальноволосые рокеры, вдруг запевшие «патриотические» песни. Ты уже не считал своими всех потенциальных жертв карательной психиатрии, которые с чего-то стали называть себя твоими единомышленниками.

Слушая Трансильванию, ты находился в позиции сотрудника КГБ, который перекрывал воздух всяким недоумкам, начитавшимся «Колокола». Ты смотрел на мир глазами комсомольца, который выковыривал из котельных «рус-рокеров», брезгливо рассматривал этих вошек на свет и загонял ещё глубже. Ты мыслил теми же категориями, что цензор, учивший киношников хорошим манерам и качественному искусству. Ты понимал советскую эпоху и понимал, как это было хорошо. Ты обретал советский стержень. И все заложенное в тебя в детстве начинало работать. «Ты же советский человек»!

Гарик Осипов / Граф Хортица

Приоткрыть другую сторону СССР

Гарик Осипов знакомил нас с давно забытыми героями советской эстрады, открывал новые имена. Из его передач мы узнавали голоса Анатолия Королева, Виктора Вуячича, Батыра Закирова. Новыми красками заиграли и старые знакомые Магомаев, Муллерман, Горовец. Он давал то, что, казалось, уже предано своими же народами и утрачено навсегда. Карел Гот, Вольдемар Матушка, Янош Коош, Чеслав Неман, Джордже Марьянович - эти «маги сильной доли» по выражению Хортицы, открыли нам дверь в страны Варшавского Договора. В наши страны, загадочную и солнечную Румынию, красочную и терпкую Венгрию, милую и аристократичную Чехословакию, в благородную Польшу. Эти страны когда-то ещё не утратили своего достоинства, и Граф Хортица научил нас любить их такими, какими они могли быть.

Осипов показал и другую сторону СССР. Страну мудрых и честных взрослых людей. Оказалось, что кроме пошловатого блеянья разного рода галичей, всех этих бардов-диссидентов, пошляка Высоцкого, были и другие исполнители в жанре авторской песни. Редко какая передача обходилась без песни Аркадия Северного – подлинного советского человека с гитарой.

Подобно истинному советскому цензору, Граф Хортица тщательно отбирал для нас и продукты западной культуры. Учил нас находить стиль и благородство в самых неожиданных жанрах. Глэм, белый соул, черный фанк, итальянская эстрада, великие американцы лас-вегасовского разлива. Петула Кларк, Ventures, Slade, Джонни Риверс, Скотт Уокер, пели в его передачах в унисон с Песнярами и Жеромом Багана, вели уважительный и величественный диалог культур. Осипов обозначил новый фронт, в котором благородство противостояло низости, хороший вкус - пошлости, честность - лжи. Оказалось, что Советский Союз проиграл холодную войну вовсе не той Америке, что мы думали.

Оказалось, Америка сама давно уже сама пала под ударами настоящего врага. А мы ещё долго после этого держались, пока сокрушающая волна пошлости не перевалила за железный Занавес и не поглотила и нас. Оказалось, что была и другая Америка. Америка, которая ненавидела Олбрайт и Клинтонов не меньше нашего. Загнанная в резервацию Лас Вегаса, высмеянная и затравленная, но не сломленная Америка великих, Америка Фрэнка Синатры и Ричарда Никсона, Фрэнки Лэйна и Хью Лонга открывалась нам во всей своей красоте и мощи.
Граф Хортица учил любить и гордится своей страной, Империей Зла, во всех её мелочах и деталях. И каждый раз он приоткрывал какие-то её новые и неведомые до того грани. А мы слушали затаив дыхание.

Потом я стал много ездить в разнообразные командировки по стране. Встречаться самыми разными людьми, такими же, как я, молодыми «национал-патриотами». И всегда возил с собой кассеты с записями любимыми передач «Трансильвании». Киев, Брянск, Симферополь, Оренбург, Барнаул. Везде я встречал растерянных людей, задыхающихся в пошлости ельцинской России и незалэжной Украины. Днями напролет они валялись на диванах, пили водку, бродили по умирающим городам, слушали русский рок. Я буквально заставлял их вслушаться в привезенные кассеты, и они словно оживали, стряхивали с себя морок. Это было волшебно! В их глазах зажигались огоньки, они обретали надежду. Как я горд тем, что зажег несколько таких огоньков.

Как-то раз мы носились на машине по солнечному весеннему Барнаулу, из динамиков на всю мощь играл Батыр Закиров, и мои спутники восторженно орали и замолкали, когда из динамиков слышался голос Хортицы. Мы были на самом деле счастливы и знали, для чего нам стоит жить. Жить, чтобы пережить Ельцина и всех гайдарочубайсов, чтобы уничтожать пошлость и быть носителями нашей великой культуры. Ребята передали бутылку местной водки Гарику Осипову, которую я с ним впоследствии распил. Это была большая честь. Какую гордость я тогда испытал, поднимая рюмку с этим великим человеком! Как мне все завидовали тогда. И вот спустя десять лет, совсем недавно я оказался в машине совершенно постороннего человека. Каково же было мое удивление, у него играла запись старой передачи «Трансильвании». Целый диск с записями этих передач. Мы разговорились, я прихвастнул личным знакомством с автором и тем, что выпивал с ним. И увидел ту же самую зависть, что и десять лет назад. Граф Хортица до сих пор будоражит всех «обособленных людей» моего поколения.

Его личность многогранна. Он не только энциклопедист в области музыки, но и сам великолепный певец, способный исполнить любую песню в любом жанре. Его концерты проходят регулярно в небольших московских клубах. Один из лучших переводчиков с английского в России, переводящий книги и тексты мюзиклов. Блестящий публицист, его статьи всегда производят фурор. А для многих ещё и Учитель.

Запорожский коллекционер заграничных пластинок, сумевший в цикле радиопередач создать лучшую хрестоматию по советской культуре. Пожалуй, никто не осмыслил советскую цивилизацию так глубоко, никто не создавал произведений, наполненных такой неподдельной любовью и гордостью за свою страну. Эти передачи останутся навсегда и будут лучшим способом попасть на экскурсию в родной Советский Союз и Варшавский Договор, и ещё ни одна диссертация будет построена на их изучении.

Когда меня спрашивают, было ли хоть что-то хорошее в 90-х, я всегда вспоминаю «Трансильванию». О да, было! Именно эта передача позволила мне продержаться в те времена. На обложке одного альбома группы «Нож для фрау Мюллер» среди прочего текста можно обнаружить благодарность Графу Хортице за то, что он помог выработать «жизненную позицию». Хочется присоединиться к музыкантам – все именно так!
Впрочем, почему это я все время в прошлом времени? Георгий Осипов здоров, молод и ничуть не утратил своего великолепия и харизмы. И он ещё не раз побеспокоит нас своими проектами.

Источник

YouTube

Новый человек со старым сердцем (Псой Короленко)

Музыкант, писатель и радиоведущий Гарик Осипов -- один из главных «теневых» культуртрегеров России. В своем разнообразном творчестве он создает новый канон, соединяя эпохи, вкусы и стили: от кантри и Элвиса до Юрия Трифонова, от Пастернака до Челентано

Гарик Осипов, известный также под именем Графа Хортицы, сотворяет удивительные миры -- музыкальные, и не только.

С амый известный проект Гарика -- программы на Радио-101 «Трансильвания беспокоит» и «Школа кадавров» (1995 -- 2001). На его волне встречались Чарлз Мэнсон и Костя Беляев, Walker Brothers и Бернес, Джанни Моранди и Радмила Караклаич. Он работал с непрестижными или забытыми вещами. Когда они попадали в мейнстрим, никто не помнил, что это спровоцировал Гарик. Под лозунгом «Я заставлю вас полюбить софт-рок!» он неожиданно ввел в моду Carpenters. «Они создают атмосферу спокойствия, когда отдаешься внушению вещей и чувствуешь мир, каким он был десятилетия назад, -- говорит Гарик. -- Как сказал поэт: прямя подсвечники каштанов, на звезды смотрит прошлый век». Он радовался баритону Скотта Уокера, гениальной лаже раннего акустического Северного, безбашенности молодого Челентано. На фоне его стилизованно-эзотерических монологов вся музыка играла по-другому. В 1997 году по опросу «Комкона» «Трансильвания» была самой популярной передачей в России.

«Я работал с Гариком еще на «Юности», -- вспоминает основатель магазина «Трансильвания» Борис Симонов. -- Гарик помнил все западные музыкальные передачи по часам». Он впитал разные традиции, от Тони Уэнсона с Би-би-си и Корнеля Кирия с румынской Europa Libera до советских «радиохулиганов», баламутивших эфир в конце 60 -- начале 70-х. В его передачах всегда был лирический момент. Однажды он вдруг сказал в эфире: «Надеюсь, Таня и Владимир Иванович меня поддержат». Фамилии не были названы, хотя речь шла об известных людях, Анциферовой и Белоусове. «Мы на кухне пили чай, и я подумала: хорошо, что есть люди, которые вот так используют эфир в своих целях. Гарик всегда приносит нам интересные записи. От него я узнала, что есть и Джеймс Джонс, а не только Том. Гарик является для нас ликбезом, охотно отвечает на любой вопрос. Таких людей, наверное, немного. Их очень ценно и приятно иметь среди друзей», -- рассказывает Татьяна Анциферова.

«Гарик -- тонкий архивариус, знающий музыку и эфир лучше многих культуртрегеров, -- считает Олег Тарасов, создатель лейбла Solnze Records, на котором выходили Messer Chups и «Нож для фрау Мюллер». -- Он мой любимый радиоDJ, просветитель, прививший целому поколению вкус к таким стилям, как гараж, сёрф, биг-бит или старая Италия».

Олег рассчитывает на помощь Осипова в издании архивной серии канонических исполнителей ресторанной музыки и блатняка: «Этот проект противопоставлен обоим видам русского шансона: стандартному, с бычьим лицом, и альтернативному -- с так называемым человеческим. Сюда войдут ветераны жанра: Григорий Бальбер, Алик Беренсон, Валя Сергеева, Владимир Сорокин. До сих пор они не были качественно изданы. Гарик может быть незаменимым экспертом».

Ресторанная классика -- один из любимых миров Осипова. Северный, Шандриков, поэт Игорь Эренбург. Для их популяризации много сделали народные коллекционеры -- москвич Давид (Дося) Шендерович и петербуржец Рудольф Фукс. Гарика очаровывал стиль жизни этих людей -- собирание музыки, неофициальная торговля антиквариатом, сочинение песен, специфическая асоциальность, сочный фольклорный язык. Он считает их современными денди.

Другое важное поле -- эстрада соцстран. «В СССР они были доступнее и дешевле западных, -- напоминает Симонов. -- Карел Готт пел She loves you на чешском, в Румынии вышел диск Federals. Интерес к «демократам» у меломанов до сих пор остался, как штамп. Это хорошая тема для ностальгии. Наполовину албанец, Гарик популяризировал сербов. Но не Бреговича и Кустурицу, а музыку в стилистике ВИА -- Радмилу Караклаич, Сашу Суботу, Джорджи Марьяновича. Баки, пуделиные прически, отглаженные клеша, пародийное преклонение перед демократическим европопом 60 -- 70-х».

Теперь Гарик снова радиоведущий. Он делает программу «Бесполезные ископаемые» в «Малохито'вой шкатулке» Бориса Симонова на радио «Арсенал». «В 2001 году Троицкий и Венедиктов пригласили меня туда, но с условием, чтобы не было Гарика, -- замечает Симонов. -- Он напоминал им Лимонова и Дугина, потому что тесно общался с ними в 90-е годы, ностальгируя по временам дешевых проездных и безопасности на улице. Но постепенно я убедил их, и его стали приглашать. Благодаря Гарику люди могут услышать больше, чем есть в любых работающих бэк-каталогах мира. Он ставит кантри, рок-н-ролл, R&B, твист, биг-бит, эстраду 70-x. С помощью кантри он поэтизирует дух простых американских парней и сам спел Ramblin' Man Хэнка Уильямса-старшего, которого Чарлз Мэнсон считает учителем. Гарик помнит времена, когда ценилась простая музыка для молодежи, танцев, отдыха -- армянский бельгиец Марк Арьян, Адамо, Джонни Холлидей, Далида, Рита Павоне. Огромным выбором романоязычной музыки 50 -- 60-х в магазине я во многом обязан Гарику. Он сам поет эти песни, выучив для этого несколько языков».

Без этой тросточки Я полный нуль. Ее помог достать По блату старый Сруль. Люблю я тросточку, Тру-лю-ля-ля, Ведь эта тросточка -- Подарок от Сруля...(My Walking Stick)

Человек во внутренней эмиграции

Многие узнали Гарика только после «Трансильвании», но он и до этого «сделал немало». «Я познакомился с Гариком в конце 80-х, -- рассказывает режиссер Борис Юхананов. -- Тогда чуткий глаз мог отличить человека во внутренней эмиграции. Это состояние меня интересовало как прицел для камеры, когда я готовил видеороман «Сумасшедший принц». Здесь нужна была предельная артикулированность в сочетании с духом универсального, тотального сопротивления. Этот дух обеспечивается особого рода грацией, которая есть у Гарика во всем. Он энциклопедически точно и по-детски радостно делился знаниями излучин рок-культуры, экранировал свое и чужое чувство стиля, так смешивая их между собой, что возникала особая пастишная радость, не свойственная нам в то время. Интуиция позволяла ему путешествовать в чужие сознания. Это проявлялось в письме, разговорах, реакциях, в дружеском укладе жизни. И я снял Гарика в двух форматах. Сначала он сыграл Штрупа в моем фильме «Крылья» по Михаилу Кузмину. Гарик, в паре с Женей Чорбой, чутко прокладывал путь нашей видеоткани. Потом мы бродили по его родному Запорожью, где я снимал материал о «сумасшедшем принце», не смонтированный до сих пор. Там я вглядывался в запорожскую жизнь, которую он вел до того, как оказался с нами и проявил свои замечательные свойства. Мне нравится его украинская провинциальность, которую показал в такой парадоксальной оптике, что сумел по праву, свойственному лишь крупным художникам, воспользоваться этим веществом запорожского запределья и сделать его своей эстетикой. У него это получилось как всегда очень грациозно. Возможно, и сегодня это дает ему творческий ресурс».

Аркадий Северный: «Хвалить его -- все равно, что золотить золото».
Карел Готт: «Яркий китчевый символ Чехословакии, удачно оттеняющий «Призрак замка Моррисвиль».
Чарлз Мэнсон: «Его искусство родилось от алхимического брака Фолкнера и Шукшина».
Адриано Челентано: «Каждый должен сам разобраться, что у него хорошо и что плохо».

Писатель гоголевского направления

В 2003 году «Колонна» выпустила сборник его рассказов «Товар для Ротшильда», где можно расслышать интонации Чендлера и Лавкрафта, Трифонова и Саррот, Пруста и Гладилина. «Гарик воскрешает 70-е, сожранные энтропией, -- говорит издатель книги, писатель Дмитрий Волчек. -- Он, как Пруст, восстанавливает каждый атом этого тела, и оно прыгает на нас с дикарским воплем, тряся черной бобиной с записью продравшегося сквозь глушилки поп-концерта...» Гарик считает, что показал бестиарий, населенный диковинными существами. Его персонажи -- Азизян, Сермяга, Армянский Карузо и другие реальные люди из жизни Гарика, которых он мифологизировал вместе с запорожским «старым городом», превращенным в Миргород или Диканьку. Что-то гоголевское есть в его повышенном внимании к деталям и в присутствии темы «чорта», «мировой асимметрии», «неправильно разгаданного кроссворда». Это чувствует и Владимир Белоусов: «Гарик напоминает Гоголя! Он подкупает иронией, густой метафоричностью языка. Я восхищаюсь его чувством идентичности с европейской и мировой культурой, разделяю его отношение к «совку» и нынешнему шоу-бизнесу, старающемуся зайти с черного хода в мировую культуру. Жаль, что он не имеет широкого вещания. Впрочем, он к этому сам не стремится». Гарик равнодушен к промоушну. Он цитирует Райкина: «Кто мне нужен? Никто. Кому я нужен? Никому». Дух Райкина для него сродни Ленни Брюсу, и Гарик продолжает их традицию. «Он мастер стенд-ап комеди, -- считает Борис Симонов. -- Когда он начинает гнать, аудитория буквально отключается от хохота».

Водитель грузовика табачной фабрике

«Мистерия звука» выпустила два CD Гарика -- «Еще раз о Чорте» (2001) и «Сосновый воздух» (2003). «Из них мне больше нравится первый, где «Запрещенные Барабанщики» звучат как хорошие аккомпаниаторы, -- говорит Олег Тарасов. -- Но лучше всего он поет со своим сыном Германом. Юноша с внешностью Джаггера, виртуоз-балалаечник, исполняет на этом необычном для рока инструменте британскую классику 60-х. Надеюсь выпустить альбом «Хортица и сын».

Для художника Александра Флоренского («Митьки») знакомство с Гариком началось с «Соснового воздуха»: «Здесь четко всплывают лучшие интонации Северного. Мощный английский текст про тросточку. В «Монахах» радует добрый простодушный цинизм. Гарик мастерски воспроизводит энергетику 70-х, но с каким-то новым звуком».

Гарик говорит: «Это песни для нового человека со старым сердцем, как писал, кажется, Бунин. Они воспроизводят дух общепонятной музыки, обывательской, циничной, аполитичной. То, что кажется элитарным или маргинальным, должно быть нормой. Мне нравятся не эксцентрики, а просто хорошие певцы. Но должно быть какое-то опьянение, сочетание горечи и сардонической ухмылки, как у Синатры или Бориса Рахлина». Голос Рахлина я помню со школьных времен, он пел старинные романсы и матерные куплеты под рояль. Но до знакомства с Гариком я думал, что это Северный.

Я люблю Гарика с его трепетным, ревностным и честным отношением к музыке, у нас во многом пересекаются вкусы, мой любимый дедушка тоже родом из Хортицы. О Гарике я мог бы говорить еще долго. Поэтому мне остается лишь пожелать вам встретиться с ним на сайте http://belyaev.pesni.ru/hortiza/, на «Малохитовой шкатулке» каждую пятницу с 21.00 до 23.00 на частоте 87,5 и на нашем с ним совместном шоу в среду, 26 января, в 22.00 в «Проекте О.Г.И.».

Гарик ничего не навязывает. Он делится знаниями и интуицией, помогая преодолевать инерцию и слушать музыку ушами, а не стереотипами. «Гурман найдет, что надо, и у Карела Готта, и у Натали Саррот, и у Вольдемара Матушки, и у Доси Шендеровича, -- убежден Гарик Осипов. -- Когда Северный проглатывал слова и никто не заставлял его петь заново, это было благодарное время. Мне нравятся люди тех лет -- Владимир Дружников, Майкл Кейн, Николай Рыбников, Джон Гарфилд в фильме Абрахама Полонски «Сила зла» по роману «Банда Теккера», упоминаемому Трифоновым. Их встречали в разных уголках планеты под разными именами. На пиратском судне видели Джона Берримора и Аркашу Северного, а Досю Шендеровича -- на крыше небоскреба в дни Великой депрессии. Они передают горечь мира, как Мэтт Монро -- романтику 60-х. Он умер от рака, потому что много курил, работая после армии на табачной фабрике водителем грузовика. Когда я рассказывал об этом Володе Белоусову, он сказал: «Мы все в каком-то смысле водители грузовика на табачной фабрике».

Графика от Графа Хортицы

В роли живописца Гарик практически неизвестен широким массам. По жанру его рисунки трудно определить. Это сочетание карикатуры, арт-наива, лубка и комикса. Картины Осипова, предоставленные нам Ириной Шафир, отличаются религиозным беспокойством, вопиющей аполитичностью и мягким юмором. Они могли бы составить рекрасный каталог или стать иллюстрацией к любой книге.

[свернуть]

Александр Лаэртский в гостях у графа Хортицы

YouTube

YouTube

YouTube

[свернуть]

АРХИВ ПЕРЕДАЧ (RUTRACKER)

Было две передачи о музыке, которые меня перелопатили в детстве - Музпросвет и Трансильвания, но если имя Горохова порой на форуме всплывает, то я что-то не припоминаю, чтобы вспоминали Осипова. А игра стоит свеч. Кто не слушал - послушайте, сейчас такого не делают.

[FunnyTable]

лорд Патчог, а какая тематика передач? А то в раздаче ничего не сказано. Или разносол и ничего обобщающего сказать и нельзя?

[Каспар Хаузер]

Видео посмотри / послушай в шапке. Важно не что, а как.

[Каспар Хаузер]

Свежий Осипов

http://zavtra.ru/content/view/vali-vsyo-na-bossa-novu/

Посмотрите, как дрожат над своей марионеточной юностью сорокалетние, выдавая бульонные кубики за «неразбодяженный кокс» в ностальгических эссе и беседах.

[FunnyTable]

Я, кстати, тогда послушал пару выпусков из тех, что покороче. Рассказывает интересно, тембр и акцент придают магнетизма, но вот музыка была странная и совсем не по мне. Другие попробовать, что ли

[Каспар Хаузер]

FunnyTable, а какую музыку ты ждешь?

[FunnyTable]

Да я вообще вроде как опенмайнд (), много чем интересуюсь (по крайней мере, я так думаю). Но там была, если я ничего не путаю, какая-то бардовская песня, что ли.

Добавлено в 15:27 / Предыдущее сообщение было написано в 15:25

Это я не в том смысле, что считаю такого рода музыку неинтересно по дефолту, но она меня как-то удивила и одновременно прошла мимо. Хотя, откровенно говоря, слушал я не то чтобы внимательно. Ну да ладно, вот новый выпуск заценю, как соберусь.

[Каспар Хаузер]

FunnyTable, открою тебе страшный секрет, Осипов сам поет "бардовскую песню"

YouTube

YouTube

Музыкально Трансильвания беспокоит процентов на 90 = авторская песня (Костя Беляев, Аркадий Северный итп) +

Сообщение от лорд Патчог

Глэм, белый соул, черный фанк, итальянская эстрада, великие американцы лас-вегасовского разлива

никакого метала, нойза, панка и других попыток мальчиков-зайчиков быть страшным бабаями